Неточные совпадения
План был начертан обширный. Сначала направиться
в один угол выгона; потом, перерезав его площадь поперек, нагрянуть
в другой конец; потом очутиться
в середине, потом ехать опять по прямому направлению, а затем уже куда глаза глядят. Везде
принимать поздравления и
дары.
—
Прим. издателя.] не успевают перевозить
дары земные, на продажу назначенные, жители же от бескормицы
в отощание приходят.
Помню еще около дома огромные деревья, липы кажется, потом иногда сильный свет солнца
в отворенных окнах, палисадник с цветами, дорожку, а вас, мама, помню ясно только
в одном мгновении, когда меня
в тамошней церкви раз причащали и вы приподняли меня
принять дары и поцеловать чашу; это летом было, и голубь пролетел насквозь через купол, из окна
в окно…
Он приходил
в раздевальню «дворянского» отделения, сидел
в ней часа два,
принимал от приказчика выручку и клал ее
в несгораемый шкаф. Затем звал цирюльника. Он ежедневно брился — благо
даром, не платить же своему деньги, а
в одиннадцать часов аккуратно являлся брат Федор, забирал из шкафа пачки денег, оставляя серебро брату, — и уходил.
Даже
даром будут робить, ежели
в пай
принять.
Нужно быть хорошим художником, чтобы передать благородное и полное, едва ли не преимущественно нашей русской женщине свойственное выражение лица Лизы, когда она, сидя у окна,
принимала из рук Помады одну за друг гой ничтожные вещицы, которые он вез как некое бесценное сокровище, хранил их паче зеницы ока и теперь ликовал нетерпеливо, принося их
в дар своему кумиру.
В их отношениях Верка была обожающей стороной, а он, как важный идол, снисходительно
принимал поклонение и приносимые
дары.
Так что если, с одной стороны, мы не имеем права не
принимать в соображение смягчающих обстоятельств, то, с другой стороны, обязываемся не упускать из вида и того, что провидение, усеивая наш жизненный путь спасительными искушениями,
в то же время приходит к нам на выручку с двумя прекраснейшими своими
дарами.
— Нет, не редок, — скромно возразил ему Федор Иваныч, — и доказательство тому: я картину эту нашел
в маленькой лавчонке на Щукином дворе посреди разного хлама и, не дав, конечно, понять торговцу, какая это вещь, купил ее за безделицу, и она была, разумеется,
в ужасном виде, так что я отдал ее реставратору, от которого сейчас только и получил… Картину эту, — продолжал он, обращаясь к князю, — я просил бы, ваше сиятельство,
принять от меня
в дар, как изъявление моею глубокого уважения к вам.
Пусть он даже вовсе не думал тогда о заблудившихся путниках, как, может быть, не думает теперь сторож маяка о признательности женщины, сидящей на борту парохода и глядящей на вспышки далекого белого огня, — но как радостно сблизить
в мыслях две души, из которых одна оставила за собою бережный, нежный и бескорыстный след, а другая
принимает этот
дар с бесконечной любовью и преклонением.
Эти
дары, ваше превосходительство, можете
принять с полной уверенностью, что
в них нет ни орсиниевских гранат, ни других разрывающих составов.
Я
принял обязанность
в устном слове изобразить перед вашим превосходительством эти скромные, но горячие
дары, которые безмолвно, но красноречиво пламенеют
в наших сердцах.
(
Прим. автора.)] которые год-другой заплатят деньги, а там и платить перестанут, да и останутся
даром жить на их землях, как настоящие хозяева, а там и согнать их не смеешь и надо с ними судиться; за такими речами (сбывшимися с поразительной точностью) последует обязательное предложение избавить добрых башкирцев от некоторой части обременяющих их земель… и за самую ничтожную сумму покупаются целые области, и заключают договор судебным порядком,
в котором, разумеется, нет и быть не может количества земли: ибо кто же ее мерил?
Пугачев сидел
в креслах,
принимая дары казанских татар, приехавших к нему с поклоном.
Гражданин Минин
принимал все с равной ласкою, благодарил всех именем Нижнего Новгорода и всей земли русской, и хотя несколько сот рабочих людей переносили беспрестанно эти
дары в приготовленные для сего кладовые на берегу Волги, но число их, казалось, нимало не уменьшалось.
Что вижу я? Латинские стихи!
Стократ священ союз меча и лиры,
Единый лавр их дружно обвивает.
Родился я под небом полунощным,
Но мне знаком латинской музы голос,
И я люблю парнасские цветы.
Я верую
в пророчества пиитов.
Нет, не вотще
в их пламенной груди
Кипит восторг: благословится подвиг,
Его ж они прославили заране!
Приближься, друг.
В мое воспоминанье
Прими сей
дар.
— Попа-то Мирона не скоро возьмешь, — смеялся Арефа. — Он сам кого бы не освежевал. Вон какой он проворнящий поп… Как-то по зиме он вез на своей кобыле бревно из монастырского лесу, ну, кобыла и завязла
в снегу, а поп Мирон вместе с бревном ее выволок. Этакого-то зверя не скоро возьмешь. Да и Герасим с ним тоже охулки на руку не положит,
даром што иноческий чин хочет
принять. Два медведя, одним словом.
Нищий
в одну минуту
принял вид смирения и с жаром поцеловал руку своего нового покровителя… из вольного он согласился быть рабом — ужели
даром? — и какая странная мысль
принять имя раба за 2 месяца до Пугачева.
Но я о себе-то, о кавалерах только говорю: мы привыкли
принимать себе такое женское внимание и сакрифисы
в простоте, без рассуждений, как
дар Венеры Марсу следующий, и ничего продолжительного ни для себя не требовали, ни сами не обещали, а пришли да взяли — и поминай как звали.
Граф, забывая вовсе ненужные
в то время воспоминания собственных проделок,
принял сердечное участие
в горе несчастного старца и сказал ему, отпуская его: «Будь покоен, негодяю этому
даром не пройдет.
Агишин. С достоинством. Не радоваться, не удивляться его подаркам, а
принимать их равнодушно, с холодностью, как должную дань. Надо ему дать почувствовать, что все его
дары — ничто
в сравнении с тем счастием, которое вы ему дали. Одним словом, надо его так выдержать, чтобы он с удовольствием возил воду, когда его запрягут. Да, вы создали себе блаженную будущность, Нина Александровна, хотя, надо признаться, вы и не дешево за это заплатили.
— Как же это, парень?.. И покойницу не помянул и
даров не
принял, а еще
в доме живешь, — сказала Никитишна. — Поесть не хочешь ли? Иди
в стряпущую.
— А я так
приметил,
даром что меньше твоего знаю пройдоху… — сказал на то Колышкин. — Намедни пожаловал… был у меня. Парой
в коляске,
в модной одеже, завит, раздушен, закорузлые руки
в перчатках. Так и помер я со смеху… Важный, ровно вельможа! Руки
в боки, глаза
в потолоки — умора! И послушал бы ты, крестный, как теперь он разговаривает, как про родителей рассуждает… Мерзавец, одно слово — мерзавец!
— А то как же? — ответила знахарка. — Без креста, без молитвы ступить нельзя!.. Когда травы сбираешь, корни копаешь — от Господа
дары принимаешь… Он сам тут невидимо перед тобой стоит и ангелам велит помогать тебе… Велика тайна
в том деле, красавица!.. Тут не суетное и ложное — доброе, полезное творится, — Богу во славу, Божьему народу во здравие, от лютых скорбей во спасение.
Покамест сошел первый столбняк, покамест присутствующие обрели
дар слова и бросились
в суматоху, предположения, сомнения и крики, покамест Устинья Федоровна тащила из-под кровати сундук, обшаривала впопыхах под подушкой, под тюфяком и даже
в сапогах Семена Ивановича, покамест
принимали в допрос Ремнева с Зимовейкиным, жилец Океанов, бывший доселе самый недальний, смиреннейший и тихий жилец, вдруг обрел все присутствие духа, попал на свой
дар и талант, схватил шапку и под шумок ускользнул из квартиры.
— Вы не хорошие и не плохие. Он за народное дело
в тюрьме сидел, бедных
даром лечит, а к вашему порогу подойдет бедный, — «доченька, погляди, там под крыльцом корочка горелая валялась, собака ее не хочет есть, — подай убогому человеку!» Ваше название — «файдасыз» [Великолепное татарское слово, значит оно: «человек, полезный только для самого себя». Так
в Крыму татары называют болгар. (
Прим.
В. Вересаева.)]!.. Дай, большевики придут, они вам ваши подушки порастрясут!
Великий князь,
принимая от каждого боярина хлеб-соль, давал
в знак милости своей целовать свою руку [Великий князь Иоанн III первый ввел
в обыкновение целование монаршей руки.] и ставил
дары перед собою на стол.
— Все мое! — восклицала она и целовала руки у отца, как будто
принимала от него
в дар дом, сад, окрестность, все, что глазами могла только окинуть.
Великий князь,
принимая от каждого боярина хлеб-соль, давал
в знак милости своей целовать руку [Великий князь Иоанн III первый ввел обыкновение целование монаршей руки.] и ставил
дары перед собою на стол.
Среди простого, по их мнению глупого белорусского населения, им и
в голову не приходило
принимать какие-либо предосторожности, а это население, возбужденное слухами о событиях
в Польше и Литве, стало однако сильно толковать, что паны что-то не
даром разъездились, что-то недоброе замышляют, и что за ними надо поприсматривать.
От посла взяли принесенный им по обычаю букет «говорящих цветов»,
в знак миролюбивости посольства, и писание,
в котором правитель изъяснял ему,
в чем заключается дело, и потом тут же укорял его за то, что христиане ткачи и коверщики раздражают рабочих,
принимая в свои общины всяких ленивых и ничтожных людей, которые приходят просить крещения без всяких убеждений, единственно из-за одного того, чтобы жить
в общине на счет верующих, и потом, пользуясь общественными приношениями
в виде хлеба, и мяса, и рыб, эти
даром накормленные люди могут работать дешевле, чем прочие трудолюбивые мастера, имеющие на своем содержании целые семейства.
— Пожалуй, я могу это сделать, — отвечал египтянин,
принимая ее
дар, — если только ты согласишься плыть со мною
в моей угольной барке.
Дойдя до этой точки своего рассказа, мой жидок опять взвыл и опять потерял
дар слова и насилу-насилу мог досказать остальное, что, впрочем, было весьма коротко и просто. Улучив минуту, когда наниматель торговался за какие-то припасы, а сторож зазевался, кравец удрал на другой стодол к знакомому «балагуле», [Извозчик, содержатель брик. (
Прим. Лескова.)] взял, не торгуясь или посулив щедрую плату, четверку подчегарых, легких н быстрых жидовских коней и укатил
в Киев — креститься.
Но все это вышло напрасно: кумовья отказались и
даров не
приняли; да еще, по словам Агапа, и
в глаза ему насмеялись: что, дескать, чего Дукач и заботится: разве детей таких злодеев, как он, можно крестить?
Принимая в управление имение, Николай сразу, без ошибки, по какому-то
дару прозрения назначал бурмистром, старостой, выборным тех самых людей, которые были бы выбраны самими мужиками, если б они могли выбирать, и начальники его никогда не переменялись.
Хорошенькая аристократка говорила еще что-то… Говорила много и долго с каким-то обиженным возмущением, но Даша уже не слышала ее. Румяное лицо Поповны
приняло беспокойно-встревоженное выражение. Вихрем закружилась
в голове мысль: «Откуда же мне взять-то другое? Откуда?
Даром не купишь! Без денег не приобретешь!»
Как
дар особого великодушия, старым служащим,
в том числе и мне, выдано месячное жалованье; если
принять в расчет полный крах дома, то это действительно великодушно.
Ему казалось ясно, что все его опыты жизни должны были пропасть
даром и быть бессмыслицей, ежели бы он не приложил их к делу и не
принял опять деятельного участия
в жизни.